Сильные мира сего, пожалуй, будут разочарованы: не они сильны в этом мире – сильны идеи. И секреты, давшие возможность им уцепиться за власть и прочно держать ее в руках, выдуманы не ими, а есть продуктом древности.
Ученые, обнаружившие в начале 90-х годов XX века в одном из секретных архивов латинскую рукопись, пришли в замешательство: оказывается, еще древние египтяне и персы создали что-то вроде настольной книги для людей, которых манит власть. Речь в ней шла не о власти над кучкой себе подобных – ввиду имелось мировое господство.
Человек у власти имеет право на использование силы, гласил один из пунктов документа. Да, сила выступает ограничителем свободы, но лишь она способна объединить общество, утверждают авторы древности. Дабы оправдать применение тобой силы, и нужно-то всего ничего: найти врага и вдохновить народную массу на борьбу с ним. Толпа превратится в орудие сильного.
Поверить в идею свободы можно попробовать убедить, но нужно помнить, предупреждают в документе, что ею еще никто не мог воспользоваться в меру. Ничто так не способно разрушать, как неконтролируемое самоуправление. Мораль в том виде, в каком о ней привыкли говорить, не имеет ничего общего с сильной властью. Открытость и честность – «замануха» для миллионов слабых, миром следует править хитростью и террором, учит рукопись. Ибо лишь под угрозой силы в обществе со временем начинает зарождаться уважение перед законом, начинают действовать правила морали.
Изучая документ, ученые нашли ответ и на знакомое всем «свобода, равенство, братство». Словно угадывая, какие события произойдут в мире в будущем, политтехнологи древности обращают внимание на тот факт, что часто произносимые три слова (видимо, о них мечтали не только в республиканской Франции) уж очень противоречат друг другу. Разве это свобода, когда есть уравниловка? Разве могут побрататься по-настоящему свободные личности? Власть одного, его личный авторитет – и ничего более! Это не означает тотальный террор, поясняют авторы рукописи, сильная власть должна и использовать инструменты внушения – законы и идеологию. И тогда не будет разногласий. А значит, не будет насилия.
Умная и сильная власть никогда не возьмется за изгнание мыслей из сознания общества – она умело перехватит их и использует так, как ей будет угодно.
Слабое большинство с удовольствием принимает сказанное за сделанное. Правда, есть одно но. Нужны мнения. Много, пустых и противоречивых. Со временем слабые запутаются в том, «кто, где и почему?». В народ «введутся» несколько свободных личностей: интересы у них разные, а значит, конфликт неизбежен. И вот тогда запутавшиеся массы поверят и покорятся человеку у власти. Правителю, чье мнение будет единственно верным.
Дабы получить и удержать власть, в документе советуют не забывать вовремя «разлагать» слабых и не доводить государство до прочной успешности. А еще – создать, если необходимо, новую веру. И никогда не пренебрегать правилом: хочешь выиграть схватку – нападай первым.
Откуда берутся лидеры – люди, воле которых подчиняются миллионы? Как рождается человек, избравший своей жизненной дорогой путь к власти? В родильном доме? В боях? В студенческих аудиториях? На тренингах и семинарах? И вообще: почему ЭТОТ – лидер, а ТОТ – пассивный исполнитель? Специалисты в этом случае, как никогда, единодушны: да, лидерству можно обучиться. Но…лидером все-таки нужно родиться.
Те, кому довелось почувствовать вкус власти и ощутить все «прелести» «главного человека», утверждают: власть не терпит апатичных, безвольных, неспособных и неэнергичных. Кого из известных миру власть имущих не возьми, у каждого было особенное от большинства желание что-то сделать. Мыслить на перспективу им давала возможность внутренняя энергия. Ну а превращать все это в жизнь – воля и способности.
Власть засасывает. Она отбирает друзей, умножает врагов, нередко ставит крест на личной жизни. Власть развращает и делает одиноким. Кто не знает этих постулатов? Все знают. Кто при этом хочет власти? Все хотят. Как бы там ни было, против природы пойти очень тяжело, а желание доминировать – и есть природа человеческая.
Кто-то сравнит необходимость властвовать с необходимостью потреблять пищу. Но объедаясь, человек превращается в жирную массу, а там и до смерти не далеко, не говоря уж о куче болезней. «Наесться» властью – возможно ли такое? Индивидуум питается ею осмотрительно, блюда становятся все изысканней, а их приготовление – все более изощренным. «Щи да каша», питавшие человека поначалу, навсегда выбрасываются из рациона, уступая место деликатесам.
Да откуда, вообще, взято, что раз есть некая группа, то в ней обязательно должен быть лидер – яркий и харизматичный? А если он таки должен быть, то почему именно он, а не другой? Может вот тот – скромный и незаметный исполнитель – тоже смог бы повести за собой к успеху? И между прочим, смог бы. И доказательств тому, что подчиненный ранее член группы, вырывался на передний план, масса. Понятное дело, что речь не идет о вялом и безынициативном аутсайдере. Но ведь группа часто складывается не только из властного вожака и его бессловесных вассалов: есть ведь и те, кто большей частью остается в тени. И кто сказал, что они – не скрытые лидеры?
Такая гипотеза вполне имеет право на жизнь, и это право ученые доказали на примере…рыб.
Специалисты-психологи утверждают, что лучшего объекта, чем стайки рыбок для подобного исследования не найти: у них, мол, и иерархия, и согласование последующих действий, дабы не разделиться и т. д. Итак, лаборатория Кембриджа, огромный аквариум, колюшки… Перво-наперво, было зафиксировано, что среди рыб действительно имеются особи посмелее и те, кто более боязлив. Смельчаков на пути к кормушке мало что смущало, в то время как робкие рыбешки предпочитали быть ведомыми. Выявив два типа участников опыта, ученые попытались разбить их на пары по принципу «ведущий-ведомый».
По условиям первого опыта, паре давали корм без всяких условий. Как и ожидалось, смелая рыбка подплывала к нему первой, ведомая – следом. Далее условия эксперимента немного усложняли: рыбка-«трусиха» получала свое лакомство лишь в том случае, если выплывала из укрытия первой, а экс-лидера угощали просто как ведомого. И что, спросите вы? А то, что последний довольно легко прощался с ролью вожака, спокойно плывя за напарником. Но «переучиться» на подчиненных колюшкам оказалось куда проще, чем рискнуть стать лидерами. И как не стимулировали боязливых рыбешек, чтобы те первыми выплывали за кормом из своих «норок», «почувствовать власть» согласились далеко не все подопытные.
Исследователи сразу объявили о врожденности лидерских качеств, не особенно удосужившись ответить на замечание: а с какой радости трусу брать на себя ответственность, зная, что за ним плывет настоящий лидер? Вот, мол, составить пары из двух робких рыбок – глядишь, и появился бы на свет новый вожак.
В итоге имеем, что вопрос о том, откуда берется стремление к власти и где зарождается лидерство, остается, судя по всему, открытым.
Если брать людей, признают психологи, то тут немалую роль играют семейные ценности и опыт, полученный в детстве. Как ни крути, а от условий социальной группы, в которой личность росла и развивалась первые 15-18 лет, много чего зависит. При этом специалисты замечают: любовь к власти и лидерству рождается из многих качеств. В Миннесоте, к примеру, выяснили, что лучшие «антикризисники» большей частью родом из бедных семей: постоянные лишения и мысли о том, как из ничего сделать что-то, избавили их от излишней осторожности и породнили с любовью к риску. Зато, когда вокруг все хорошо и фирма или предприятие находятся на пике успешности, на роль менеджеров более подходят выходцы из семей зажиточных, сполна познавшие поведение в среде, где царит процветание и неспешность. Тогда, возможно, лидер лидеру рознь и все зависит от ситуации? Кто знает…
Может, воздав должное людям, положившим годы жизни на изучение таких понятий, как «власть», «лидерство», все же обратиться к мудрецам? А те, между прочим, без всяких исследований и формул утверждали, что высшей властью есть власть над самим собой. Возможно, познай человек себя, необходимость шагать
